Больной вопрос

- Руководитель Федеральной службы

На днях глава ФСФР Олег Вьюгин объявил, что в России может быть введена уголовная ответственность топ-менеджеров и членов советов директоров компаний за недостоверность раскрытой информации. СПАСЕТ ЛИ ЭТА МЕРА ОТ ПОЯВЛЕНИЯ РОССИЙСКОГО ENRON?

Павел Бойко, президент Инвестсбербанка:
– Это не только необходимая, но и немного запоздавшая мера, которая нужна как представителям бизнеса и регулирующим органам, так и рядовым гражданам. Борьба нашего государства за транспарентность отечественных и зарубежных компаний – это не дань моде и не популистский ход, а необходимость, продиктованная временем. И от того, насколько четко эти механизмы будут не только описываться, но и соблюдаться, зависит дальнейшее развитие нашей экономики, ее инвестиционная привлекательность и, как следствие, упрочение положения России в мире.

Владимир Сорокин, вице-президент группы «АльфаСтрахование»:
– Не спасет, зато у государства появится дополнительный рычаг влияния на бизнес. Учитывая нашу уголовно-процессуальную практику, можно будет легко посадить «нужного» топ-менеджера за ошибку в пресс-релизе – например, за намерение скрыть или преувеличить доход компании.

Сергей Бобриков, генеральный директор компании «Комус»:
– Ужесточение ответственности – вполне объяснимая мера для нашего рынка, когда рост внешних заимствований со стороны компаний опережает желание целиком раскрывать корпоративную информацию. Однако, учитывая российскую практику, подобная норма может быть использована, например, в рамках неравной конкуренции или рейдерских атак.

Владимир Столяров, президент альянса «Русский текстиль»:
– Мера правильная и своевременная. Крупные компании, особенно участники рынка ценных бумаг, должны быть открытыми и прозрачными. Инвестору очень важно знать, кому он доверяет свои деньги, и понимать, как они будут работать.

Евгений Матвейчук, председатель правления группы компаний Rosgame:
– Внедрение международных стандартов управления благотворно отразится и на развитии российского бизнеса, и на инвестиционном климате в стране. На Западе, к примеру, существует не только ответственность топ-менеджмента за недостоверность раскрытой информации, но и система страхования ответственности директоров (D&O). Она страхует их от принятия неверных решений, которые могут нанести вред компании. Как реализуют эту инициативу у нас, будет ли государство не только возлагать ответственность, но и предоставлять гарантии сохранности конфиденциальной коммерческой информации,– вопрос. Считаю, что при составлении закона необходимо тщательно прорабатывать ключевые вопросы и учитывать интересы всех, кого он коснется.

Елена Крушняк, генеральный директор компании «Бизнес-аудит»:
– Инициативу можно рассматривать как очередную попытку вывести отечественный бизнес «на свет». Я уверена, что предложение господина Вьюгина, если оно будет реализовано, освободит рынок от недобросовестных менеджеров, а также аудиторов, которые в погоне за сиюминутными барышами готовы подтвердить любую отчетность, тем самым подрывая доверие к аудиторской профессии.

Вячеслав Барашенков, директор департамента по работе с институциональными инвесторами КБ «Юниаструм банк»:
– Судебная ответственность будет работать только в том случае, если в России будет сформирована эффективная система корпоративного управления, когда информация о составе совета директоров и менеджмента и процедуре их работы доступна широкому кругу инвесторов и вкладчиков, а значит, ответственность должностного лица будет прозрачна и понятна.

Ирина Кольцова, генеральный директор инвестиционной группы «Капиталъ»:
– Этот шаг является положительным на пути повышения степени ответственности компаний перед инвесторами и доверия западных инвесторов к российским эмитентам. Однако пока определенные вопросы вызывает сама реализация закона, ведь несмотря на то, что в западных странах такая ответственность существует достаточно давно, она не смогла предотвратить появление Enron.