Хроника распада

У кристаллизующегося руководителя начинаются династические потуги. Он пытается закрепить управление за своими близкими. Появление родни в компании — апофеоз распада.
При совместном ведении дел разваливаются либо родственные отношения, либо бизнес. Есть несколько правил, позволяющих превратить родню в относительно эффективный механизм, но они органически приживаются только в системах восточного типа — китайской, казахской, узбекской. А вот построить эффективный клан из родни у русских, украинцев, белорусов, да и у грузин с армянами хронически не получается.

Самой вредной с точки зрения бизнеса является родня не по крови, а «по закону» (мужья, жены, невестки, свояки и прочие). Поэтому в работающем клане под руководителем располагаются либо его родители, либо дети. Дети обеспечивают динамику, родители — торможение и накопление. Они выстраиваются строго вертикально, чтобы одни члены клана подчинялись другим.

Умение полностью подчиняться, а также находить консенсус (но не компромисс!) в России встречается редко. Родня обязательно должна быть профессиональной — этот принцип у нас нарушается почти всегда. Я видела только одно исключение — хозяев компании «Объединенные кондитеры».

И еще одно правило. К своей родне лидер должен быть намного более требовательным, чем к сторонним специалистам. Не для того чтобы вызвать уважение у чужих (дешевый трюк), а для того чтобы показать своим: у них нет права на ошибку, у них утроенная ответственность перед остальными, как это было в военных русских и казачьих кланах, которых ныне уже не осталось. Люди из клана назначаются не потому, что они лучше, а потому, что они единственные, чьи свойства можно назвать узнаваемыми. Но клан требует исторических корней, его нельзя создать на протяжении двух или трех поколений.

Бывший член правительства Москвы Лев Шамис впоследствии создал бизнес по ремонту исторических зданий. Когда его сын Сергей формировался как лидер и член клана, то не только окончил строительный институт, но еще и служил в совершенно обычной воинской части по строительной специальности, а затем начал работать в компании с самых низов. Теперь там работает уже внук, который также начинал снизу. Если этот старый мощный династический принцип, который встречался в советских ресурсных компаниях, можно реанимировать, появится возможность говорить о клане. Однако во всех остальных случаях результат введения родни в бизнес просто непредсказуем.

Распад завершается полной управленческой недееспособностью топ-менеджмента, который начинает оголтело прожигать жизнь. Коллектив тем временем полностью разваливается. Воруют не только наемные управляющие. Собственники, как это ни парадоксально, крадут у самих себя. И над всем этим клубится «бриллиантовый дым». Деньги широко разбрасываются на внешние эффекты и хронически недоинвестируются в бизнес.

Посмотрим на склерозированную артерию в разрезе. В стенках отложилось столько кальция, что сосуд хрустит под ножницами препаратора. Весь просвет забили холестериновые бляшки. В таком виде этот сосуд уже не просто не реагирует на нагрузку — он перестает работать даже в покое.

Оставлять кристаллизовавшийся менеджмент во главе системы бессмысленно и опасно. Он уже не способен разгрести то, что натворил.

Можно по-разному относиться к увольнениям в американском стиле: «Покиньте рабочее место в течение часа». Но американцы прошли куда больший путь, чем мы. Если поражение зашло слишком далеко, кризисному управляющему нужно снимать не только «топов», но и техническую аристократию. И делать это следует быстро. По-американски. Так, чтобы не успели еще чего-нибудь натворить.