Главная страница --> Страховаие
Вне законаПосле вступления в действие в 1996 году положений Уголовного кодекса об ответственности за незаконное предпринимательство судебная практика в основном приравнивала доход именно к сумме выручки, полученной предпринимателем от незаконной деятельности, то есть без учета расходов, которые были понесены в ходе этой деятельности. В 1998 году Верховный суд РФ в своем постановлении указал: доходом считается общая сумма выручки, полученной в связи с осуществлением предпринимательской деятельности, с учетом понесенных расходов. По сути, такое толкование ставило возможность привлечения к уголовной ответственности в зависимость от того, способен ли обвиняемый подтвердить свои расходы должным образом, то есть так, чтобы разница между выручкой и расходами не подпадала под понятие «дохода в крупном размере». В очередном постановлении Пленума Верховного суда РФ от 18 ноября 2004 года «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем» судьи вынуждены были снова пересмотреть свои подходы к этому вопросу. В разъяснении указывалось, что под доходом в целях статьи 171-й следует понимать «выручку от реализации товаров (работ, услуг) за период осуществления незаконной предпринимательской деятельности без вычета произведенных лицом расходов, связанных с осуществлением незаконной предпринимательской деятельности». — Эта позиция представляется мне уже более соответствующей назначению уголовного преследования за незаконное предпринимательство, — говорит Андрей Лебедев, адвокат Коллегии адвокатов «Юков, Хренов и партнеры». — Ведь в этом случае опасность для общества представляет не само по себе обогащение лица, незаконно осуществляющего предпринимательскую деятельность, а то, что это лицо уклоняется от установленного контроля со стороны государства. «Иной подход приводил бы к абсурдной ситуации, при которой лицо, совершившее преступление, освобождалось бы от уголовной ответственности на том лишь основании, что его затраты, связанные с осуществлением преступления, оказались равны либо превысили полученные преступным путем доходы», — уточняет Николай Нерсесян, старший консультант департамента консультирования аудиторской компании «Мариллион». Но и по сей день бытует мнение, что используемый в статье 171-й Уголовного кодекса термин «доход» следует толковать в системной взаимосвязи с положениями статьи 41-й Налогового кодекса, согласно которым доходом признается экономическая выгода в денежной или натуральной форме. И это очевидный повод для дискуссий, так что в последнее время суды стараются избегать подобной логики. Действительно, ведь в таком случае смешиваются два экономических понятия — «доход» и «прибыль», тогда как в статье 171-й ясно употребляется именно «доход», а вовсе не «прибыль». Да и странно было бы ставить уголовную ответственность за незаконное предпринимательство в зависимость от размера полученной прибыли! Не менее острой проблемой оказывается квалификация незаконного предпринимательства, совершенного организованной группой. Допустим, компания занимается изготовлением медицинских препаратов без получения на эту деятельность соответствующего разрешения. Является ли рабочий, который разливает самопальную микстуру в пузырьки, участником организованной группы, занимающейся незаконным предпринимательством? Ведь, в конце концов, работает он не бесплатно, а значит, тоже получает «доход» от незаконной деятельности! По этому вопросу в российских судах продолжают ломать копья. И все же судьи чаще всего склоняются к тому, что лица, получающие оплату за свой личный труд (тот самый рабочий) и не участвующие в распределении прибыли от незаконной деятельности, не должны нести ответственность за незаконное предпринимательство в составе организованной группы. Судебные споры, в том числе и с государством, становятся в России именно спорами. А значит, есть смысл бороться за свои права. Если вы правы, конечно. источник: |
Аттестуем рабочие места